В последние месяцы я занимаюсь написанием длинной статьи (которую, возможно, придется разделить на серию статей) о рациональном принятии решений и морали. Проблема в том, что до завершения хотя бы одного блока будущей работы может пройти еще много времени, и было бы неплохо выдать хоть какую-то информацию тем из читателей, кто не нуждается в подробном разжевывании.
Поэтому сейчас я делаю очень краткий поверхностный обзор темы оценочных высказываний (типа «это хорошо» или «это лучше, чем то») в морали, в особенности в консеквенциализме. Скорее всего, текст будет наиболее понятен людям, которые имеют элементарную математическую подготовку — понимают, что такое множество, предикат, функция, n-арное отношение, отношение строгого порядка и вероятность.
Оценки (оценочные высказывания) — это высказывания, говорящие о ценности чего-либо. Они обычно противопоставляются описательным высказываниям — высказываниям о том, как устроен мир. Например, «трава зеленая» — это описательное высказывание, а «хорошо, что трава зеленая» — оценочное.
В первую очередь оценочными высказываниями оперирует мораль. В контексте оценки поступков их синоним — нормативные (предписательные, или прескриптивные) высказывания. Однако, оценки широко используются и в других сферах помимо морали. Могут рассматриваться и смешанные описательно-оценочные высказывания.
Оценки бывают двух типов.
Первый тип оценок — это оценки вещей самих по себе, вроде «хорошо/плохо/нейтрально», «правильно/неправильно», «обязательно/допустимо/недопустимо» и т. д. Такие оценки называются абсолютными. Родственным понятием можно считать свойства: они понимаются как что-то, чем вещи могут обладать или не обладать, поэтому утверждение об обладании или не обладании какой-то вещи каким-то свойством — это тоже оценка. Математической моделью (дискретного) свойства можно считать просто множество объектов, им обладающих; или же одноместный предикат; такая модель подойдет и для тех видов оценок, которые используют лишь две противоположные категории («хорошо/плохо», например).
Если в оценках используется больше двух категорий, то, как и в случае с недискретными свойствами (теми, которыми объект может обладать в какой-то степени, выраженной числом, а не просто обладать или не обладать), подходящей моделью будут служить функции из множества оцениваемых вещей во множество возможных значений оценки (например, функция из множества каких-то поступков во множество {«хорошо», «плохо», «нейтрально»}).
Второй тип оценок — это оценки, при которых одни вещи сравниваются с другими (из того же класса вещей), типа «лучше/хуже/равноценно», «предпочтительней». Их можно назвать относительными (сравнительными) оценками. В математике подходящей моделью служат n-местные отношения. Например, «A лучше B» описывается двухместным отношением, а «A лучше, чем B и C вместе взятые» — трехместным.
В общем случае один тип оценок не может быть целиком сведен к другому.
В нормативной этике есть два конкурирующих типа нормативных систем — деонтология и консеквенциализм (есть и другие, но опустим). Деонтология обычно пользуется абсолютными оценками, тогда как консеквенциализм невозможен без относительных.
В моральном языке используются оба вида оценок, но теоретически для руководства поведением достаточно и одного — относительных оценок.
Идея состоит в том, что если все варианты решений (поступков, стратегий поведения и т. п.) упорядочены от худшего к лучшему (возможно, что часть из них при этом равноценны), то нормативная система будет диктовать выбор из тех решений, которые не хуже никаких других (т. е. из класса самых лучших решений). В частности, если равноценных решений в нашем наборе нет, то мы просто должны выбирать самое лучшее из имеющихся.
Но чтобы эта идея работала, нужно, чтобы отношение «лучше» на множестве решений обладало свойствами антирефлексивности (ничто не может быть лучше самого себя), антисимметричности (если A лучше B, и A и B различны, то B не может быть лучше A) и транзитивности (если A лучше B, а B лучше C, то A должно быть лучше C). Другими словами, оно должно быть отношением строгого порядка.
Некоторые философы считают транзитивность необязательной, но отказ от нее может привести к серьезному подрыву рациональности поведения. Хотя реальные предпочтения людей бывают нетранзитивными, и это проблема.
В случае консеквенциализма сравнительные оценки могут производиться как на множестве «возможных миров» (предполагаемых сценариев будущего), так и на множестве решений (поступков), порождающих эти возможные миры.
Проблема в том, что мы не можем точно предсказывать будущее, поэтому более-менее реалистичный подход предполагает какую-то неполноту информации — например, выраженную в использовании понятия «вероятности».
Так, по теориям принятия решений в условиях риска каждому возможному решению соответствует не один конкретный возможный мир, а множество таких миров с разными вероятностями. И нетрудно заметить, что даже если нам удалось упорядочить отношением «лучше» возможные миры, это еще не значит, что мы автоматически сможем упорядочить возможные решения. Чтобы это сделать, нам придется ввести какую-то меру «хорошести» миров (ее называют «полезностью»), и умножать полезность каждого мира на вероятность его наступления, чтобы потом, суммируя получившиеся величины для всех возможных миров, рассчитать ожидаемую полезность решения.
Агрегативный подход в консеквенциализме предлагает рассчитывать полезность миров через каким-либо образом понимаемые полезности их отдельных участков (например, считать сумму индивидуальных величин счастья всех обитателей рассматриваемого мира; или считать количество уникальных качественных произведений искусства; ну или просто количество коз на Марсе, если угодно).
Одна из задач этого подхода, если он берется считать именно какое-то «общее (не)счастье» — это придумать способ сравнивать и суммировать индивидуальные величины (не)счастья. Есть две точки зрения на этот вопрос: ординалистская и кардиналистская. Ординалисты считают, что сравнение уровней (не)счастья разных персон (по крайней мере в общем случае) невозможно, кардиналисты — наоборот.
Проблема в том, что если мы не сможем присвоить индивидуальным величинам счастья числа, и позволить их сравнивать и суммировать, то и расчет ожидаемой полезности наших действий будет невозможен. Более того, даже упорядочить возможные миры в общем случае будет непонятно как. Поэтому ординалистам гораздо сложнее придумать, что делать, и почему.
Моя основная интуиция на этот счет состоит в том, что ординалистский подход должен дать решение, которое было бы в каком-то смысле усредненным от всех возможных версий кардиналисткого подхода (а их теоретически может быть бесконечное количество).
Я знаю пример только одной подобной попытки, где характерные особенности утилитаризма, не требующие арифметики, были дополнены одним эгалитарным принципом, и на выходе получились правила лексимина и лексимакса для упорядочивания миров и некоторая их модификация для упорядочивания решений.
Что касается кардиналистов, то им приходится как-то решать для себя, как должны оцениваться суммы разных переживаний в жизни одного индивида, и решать проблему межличностных сравнений. И есть мнение, что какую-то единственно правильную кардинальную функцию полезности вообще нельзя разработать. Так что это всегда хоть в какой-то степени будет вопросом личного выбора.
Более подробно обо всем этом — в будущей статье. Сейчас по этой теме могу еще порекомендовать другую небольшую статью о нормативной этике, над которой я работал; книгу «Логика оценок и норм. Философские, методологические и прикладные аспекты» А. А. Ивина, а также изучать формальную логику, теорию множеств, теорию вероятностей и теорию принятия решений. Что касается абсолютных оценок и деонтологии, то вам может быть интересна деонтическая логика.